"Сибириада" Мартыновых
Осенние вечера становятся все длиннее… На улице зябко, часто идет дождь… И так хочется вернуться в лето – теплое, ласковое, насыщенное событиями, встречами, путешествиями. Если не наяву, то хотя бы в воспоминаниях…У семьи Мартыновых в этом году эти летние воспоминания особенно насыщенные – ими они живут по сей день. И каждый сюжет по телевизору, каждую случайно услышанную новость соизмеряют с тем, где они были этим летом…
– Однополчанин мужа, Виктор Королёв – сибиряк, они вместе служили в армии – живет в Красноярске, – рассказывает Лариса Александровна Мартынова. – Он пригласил нас в гости. Это была мечта юности: я помню, когда-то, когда наши девочки были еще маленькие, мы укладывали их спать, и я вслух фантазировала: «А здорово было бы, Вовка, побывать в Сибири, увидеть сибирские реки. И Байкал!» Не зря говорят, что мечты сбываются… Конечно, традиционный отдых на море обошелся бы нам в два раза дешевле. Но на море мы были уже семь раз – что нового узнали бы в восьмой? А тут – Байкал…
Лариса Александровна – женщина неординарная. Всю дорогу от Островца и обратно она вела своеобразный путевой дневник: в дорожном блокнотике коротко, двумя-тремя предложениями помечала, что ей запомнилось, удивило, поразило. А в сочетании с ее эмоциональными комментариями, да еще с фотоиллюстрациями получился очень живой репортаж. Который – с сокращениями, конечно, за подробностями обращайтесь к автору – мы решили опубликовать: пусть и наши читатели, хоть виртуально, попутешествуют вместе с Мартыновыми по Сибири.
ДОРОГА
Выезжаем 17 июня. Из Минска отправляемся в 15.32 фирменным поездом «Минск-Иркутск». Вагон – плацкартный, купе – слишком дорого.
Проехали Борисов, Толочин, Оршу. В Смоленске видели четыре церкви и крепость. И очень красивый бело-зеленый собор. Проснулись во Владимире – купола, купола…
Железная дорога огорожена сетками – от животных. Проехали большую реку – блеснула огромная рыбища. Это ж надо!
Сколько едем по России – не видели ни одного засеянного поля. В домах на подворьях цветов нет совсем, только огороды. Дома приземистые, широкие, в три окна.
В Нижнем Новгороде переехали Волгу – мост 2-ярусный, арочный: на «первом этаже» – железнодорожный мост, на «втором» – автомобильный. А прямо на воде – еще и понтонный. Вдоль железной дороги – волжские затоны.
Недалеко от Кирова цветет сирень – это 18 июня! Яровые взошли примерно на 15 сантиметров.
Ночью прошли Пермь. После Перми в вагоне появились свободные места.
Уральские горы – высокие холмы, иногда в два раза выше поезда. Ехали, как по тоннелю.
19-го в 8.00 пересекли границу Европы и Азии. В этом месте установлена небольшая стела – белая, четырехгранная, высотой примерно три-четыре метра. Честно говоря, не впечатлило…
Екатеринбург. Город чистый, аккуратный. На окраине города – конно-спортивная школа с площадкой для выезда. Лошади отдыхают в тени берез.
Едем по Западно-Сибирской равнине. Красиво! Иногда встречаются небольшие палы. Появились засеянные поля – ровные, ухоженные. Очень красивые березовые рощицы с травою-муравою – как в сказках, не хватает только девок в русских сарафанах.
Подсела женщина, на вид – бурятка. В резиновых пляжных шлепанцах! Наши женщины, даже старенькие, даже небогатые, такого себе никогда не позволят: всегда в туфельках, босоножках, аккуратных платочках…
Мартынов всю дорогу грызет семечки. Сам нажарил – сам и съел. А я и не завидую!
20-го утром проснулись уставшие, словно ночь отработали в шахте. Хотели посмотреть Омск – оказывается, мы его давно – ту-ту.
Хвойных за окном совсем нет – кустарник, много открытого пространства, березовые стволы без кроны. Земля чёрная, будто выкрашенная углем.
Подсели «аборигены». Разговаривают по-своему, но очень деликатно – вполголоса, чтобы никому не мешать. Завтракали лавашем – видно, домашний, украшенный плетеночкой. В первую очередь на стол расстилают скатерть, затем кладут хлеб, потом уже – все остальное. У нас же – что под руку попалось, то и первое: чай – так чай, помидор – так помидор…
Равнина закончилась, началось плоскогорье. Подъезжаем к Новосибирску. Женщины ходят по вагону и предлагают вязаные вещи, игрушки. Проводники предлагают пассажирам белорусские конфеты фабрики «Коммунарка» и печенье. Но пассажиры едят в основном свои продукты, охотно берут только кипяток. Проводники у нас молодые, одна девушка и два парня. В рабочем купе у них на полу лежит мелочь – примета, чтобы не «накрыли» контролёры или начальник поезда. Зарплата у них – приблизительно 300 долларов за 180 часов работы в месяц (маршрут от Минска до Иркутска – 150 часов). Говорят, что им выгодно, остается много времени для отдыха дома.
Увидели двух рыбаков у какого-то озера – радости мужа нет предела: он же везет с собой два спиннинга в надежде на удачную рыбалку.
В Новосибирске очень красивый железнодорожный вокзал. Осталось 11-12 часов до «финиша».
20 июня, полночь (по московскому времени): ура, мы приехали! На перроне нас встречают Королёвы, Виктор и Ирина. Виктор повёз нас по Красноярску. Безумно красивый город! Умиляют старые деревянные домики.
Вечером сделали по рюмашечке – и спать. Уснула поздно – слишком много впечатлений!
КРАСНОЯРСК
Утром позавтракали и отправились осматривать город. Поехали на самую высокую – 500 метров над уровнем моря – Николаевскую сопку, с которой весь город виден, как на ладони. Пошли по серпантинной дороге. Взяла на память камень – сиенит из породы гранитов. Коричневый, красивый… Из этого – всё тело сопок. Вид на город с сопки потрясающий!
Потом поехали на Красивый берег (это не эпитет, он так и называется – Красивый). Его обустраивали студенты из академгородка.
Сказать, что это красиво – ничего не сказать! Это так величаво, богато, что я в тот момент подумала: Бог есть! Ширь, мощь реки, сопки, столбы, гора Токмак… Город как бы преклонился перед величием природы. Он немного затянут дымкой – и от этого его окрестности выглядят как-то особо таинственно и волшебно.
Вернулись домой, пообедали. Суп поразил своим вкусом – я такого никогда не ела (потом дома попробовала сварить такой же – ничего не получилось – комментарий Л.А.). Там болгарский перец и какие-то галушки – необыкновенно вкусно! Интересный хлеб – как небольшие колобки. Вкусный, и в корзиночке смотрится аппетитно.
Квартира у ребят красивая, современная. Много всяких «навороченных» штучек. Все стильно и уютно. В доме живут собака Шера и просто кошка. Кошка, ее так зовут, которая истошно кричит по утрам – просит еду. Я таких звуков от котов никогда не слышала.
После обеда поехали на Енисей. Попили воды из реки. Вода чистая, мягкая и прозрачная. Я насобирала камешков… Интересный фонтан Енисея – со всеми реками, впадающими в него и вытекающими из Байкала. Я приняла позу Ангары – и сфотографировалась.
Посетили часовню Параскевы Пятницы – мы туда заглядывали накануне, по дороге с вокзала домой. Сфотографировали панораму города.
22 июня рано утром нас разбудила Шура – так мы стали звать собаку. После завтрака Виктор нас повез в Дом-музей Сурикова. Сказать, что впечатлило – ничего не сказать.
Поехали по магазинам. Вовка купил спиннинг (вдобавок к двум, которые взял с собой, и тринадцати, которые уже есть у него…) Я – браслет и подвеску. (Вдобавок к купленному накануне браслету и кулону из агата и трём килограммам собранных по берегам сибирских камней – у каждого своя страсть – прим. ред.)
После обеда посетили пароход, на котором везли цесаревича Николая ІІ, а затем на нём же плыл в Шушенское в ссылку Ленин. Каюта малюсенькая, там даже кровати нет – какой-то диванчик. Как цесаревич и Ленин там лежали – понятия не имею!
23-го на теплоходе «Иван Назаров» приплыли в Дивногорск – красота неописуемая! С Дивногорска Виктор повез нас на Красноярскую ГЭС. Дорога называется «тещин язык», потому что петляет и извивается, как язык у вредной тещи. Спустились к воде, потом поднялись на ГЭС. Удивительно, как в ванне, поднимаются корабли. Какая мощь!
Поднялись на площадку, где благодарные читатели установили скульптуру писателю Астафьеву – гигантскую Царь-рыбу. Там какой-то мужик играл на гармошке. Я пригласила Виктора танцевать. Мужик сориентировался – и сразу начал играть «Ой ты речка, речка Бирюса»…
Назад по дороге в город посетили смотровую площадку на Енисей, а чуть ниже – Саяны. Красота! Ели – у нас под ногами, внизу летают орлы, их великое множество, как у нас – курей на крестьянском подворье.
Вечером дома разрабатывали план поездки на Байкал. Мужики возились с лодками, удочками. Поздно вечером упаковывали сумки. Пили пиво с хариусом. Вкусно!
БАЙКАЛ
24 июня
Утром проснулись в 5 часов. Собирались выехать в семь часов, выехали в десять. По дороге вспомнили, что забыли мясо к бутербродам, топор, уголь – самое необходимое. Но это не мы – это они, мужики…
Пообедали в кафе. Ели очень вкусную солянку. Вообще-то правильно – «селянка», в смысле – сельское блюдо. Это потом уже его каким-то боком приписали к соли – «солянка».
На ночь остановились в селе Куйтун на постоялом дворе «Метелица». Попили чаю, хохотали, рассказывали анекдоты.
25 июня
Проснулись в 6 часов. Пока мужчины готовили машину, мы с Ириной обошли постоялый двор. Нашли бильярд. Говорю Ирине: «Пошли к машине, а то наши мужики найдут себе других «плечевых».
В Иркутске пересекли Ангару – ту самую, в позе которой я фотографировалась в Красноярске…
Бурятия. На лугах – «самостоятельные» овцы, кони, коровы. Лишь однажды я видела, что стадо пасла собака.
Пообедали в кафе «Уютное». Ели лагмаш – это на первое, пили арсу – это какой-то молочный продукт, не знаю даже, из молока какого животного. По виду – как будто кефир развели водой. Мартынов, пока мы ходили за хлебом, выпил свой стакан. Подходит официантка и говорит, что арсу надо пить после еды. Я поела, муж мне говорит: «Пей!» Я посмотрела – что-то серое, неоднородное, неаппетитное… Не хочется мне это пить. Но муж уговорил: дескать, никогда в жизни больше такого не попробуешь. Надеюсь, что на самом деле не попробую: выпила – такое ощущение, как вымя овцы вылизала… Это что-то ужасное – я этот вкус еще два дня не могла перебить ничем.
Буряты – народ доброжелательный. Живут побогаче, чем в Иркутске и в Красноярске.
Въехали в Ольхонский район. Бабочек – тучи, как будто тополиный пух летает. Тайга молодая – видимо, несколько лет назад был пожар.
Подъехали к Байкалу!
Купила сувениры и посуду из кедра. Мужу Виктор купил бурятский национальный музыкальный инструмент – какую-то струну-дрынкалку. (У него так и не получилось на ней играть, но когда приехали домой, и ее увидел наш зять, у него аж руки задрожали… Подарили – пусть дрынкает, если ему так хочется! – Л.М.)
Подошел паром, загрузились и поплыли к острову Ольхон.
Вода в Байкале очень красивая – сначала бирюзовая, потом – цвета темной морской волны, потом – темно-синяя, потом – почти черная… На пароме плыли минут 15-20. Вокруг – гористые, скалистые берега. Куда ни глянь – камни и вода.
Сошли на берег. Ехали машиной минут сорок – искали указанное место: коса, где слева затока, а справа – Байкал. Приехали. Место хорошее, но очень ветрено. Поехали искать уютную красивую бухточку – как будто на Байкале есть некрасивые места! Но все «лакомые кусочки» уже заняты! Бросили машину и носились по горам, как сайгаки. Часа через полтора вернулись на косу и расположились рядом с дорогой.
Мартынов переоделся и пошел ловить. А мы, три бестолочи, часа полтора ставили палатку – никто ничего в этом навороченном «жилище» не понимал! Хохотали до посикушек! Наконец-то поставили. Кое-как развели мангал, сделали шашлык. На китайской плитке, которая горит хуже, чем свечка, вскипятили чай. Начался дождь с ветром...
Вернулся Мартынов, принёс щуку на полтора килограмма. Мы чуть с ума не сошли! Ирина ее разделала, сварили уху.
Мокрые, уставшие и счастливые часов в 11 вечера залезли в палатку – и начался праздник живота!
Я никогда так не смеялась, как в это раз. Мы вспоминали, как ехали. Пели, располагались. Пьяные и веселые улеглись. Дождь, ветер, ржачка…
Много чаек. Они кричат, смеются – прямо жутко, бесовщина какая-то. А то гогочут как гуси.
С места нашей стоянки виден Байкал, затока, сопки, какой-то лагерь отдельных дикарей…
26 июня
Утром проснулась в 5 часов – Мартынова уже не было. Снова уснула.
В семь утра мы с Ириной проснулись от какого-то необъяснимого шума. Сели, огляделись – никого. Открыли палатку – щука прыгает, бьет хвостом. Оказывается, Мартынов принёс улов, кинул под тент и снова ушел.
Помыла посуду, почистила рыбу. Пока чистила и выбрасывала внутренности, чайки молча летали. Когда отошла – набросились и с истошным криком растащили все вмиг. Щука была 1750 граммов.
Развели мангал и печку. На шампурах запекли рыбу. Пришел Мартынов с тремя «ножиками» – маленькими узкими щучками. Позавтракали.
По дороге сюда в бурятской чайхане купили буханку домашнего хлеба – прямоугольной формы, размером где-то 40 на 60 сантиметров. Едим его все эти дни, отламывая по куску. Хлеб очень вкусный. И главное – не черствеет!
Первый день нашего пребывания на Ольхоне была очень переменчивая погода: солнце, дождь, ветер… Знала из легенд, что на Ольхоне живёт дух Байкала, который управляет погодой. Видно, он обиделся на нас, что мы так долго выбирали место стоянки. Я решила ублажить дух Байкала. Взяла 50 грамм «клюковки» и пошла к воде. «Батюшка Байкал, прости нас, придурков, что выбирали красивое из божественного. Но ты ведь Батя, а отец даже своих придурковатых детей иногда прощает. Прости нас! Пошли нам погоду!» И вылила «клюковку» в воду. Я не знаю, что в действительности произошло, но 26-го дождя не было – хотя тучи над нами ходили весь день. Переодевались несколько раз: то жарко, то холодно. В затоке вода теплая, а на большой воде – ледяная!
После обеда мужчины снова ушли на рыбалку, а мы с Ириной пошли осматривать пляж. Собирали дрова – хотя Мартынов сказал, что мы ничего не найдем. Но мы нашли! Дрова, как и все остальное, тут дает Байкал – прибивает к берегу какие-то кусочки древесины, сучья.
Потом я пошла собирать камешки. Выложила из них возле палатки герб Островца, год – 2012 и две буквы К – М (Королёвы – Мартыновы).
Вернулись мужчины с рыбалки. Вовка принёс щуку на 2,5 килограмма. Виктор был очень расстроен, что не смог снять процесс: что-то случилось с камерой.
Мы с Ириной пошли гулять. Интересное дело: пологие сопки, а отойдешь метров 20-50 – и тебя не видно. Обошли затоку, стоим напротив лагеря – ни палатки, ни машины...
Приехали из местной охраны природы. Сказали, что нам нужно заплатить 500 рублей – взнос за экологию. Но мы ведь уже платили на въезде! Оказалось, что тот взнос был добровольный – могли и не платить. Мужики сказали, что мы завтра уезжаем. Нам милостиво разрешили не платить.
Сколько бы ни смотрел на окружающую природу – ни насмотреться, ни передать словами эту красоту невозможно!
На сопках справа лежит снег – это в конце июня! А в сентябре он уже снова начинает падать. Погода, конечно, суровая – как и сам Байкал. Я поняла, что его не надо бояться – но уважать себя он заставит любого. И научит быть сильнее.
27 июня
Ночью спать было холодно. Проснулись в 7.00. Отдыхать расхотелось. Собираемся отчаливать. Хотим еще на машине объехать весь Ольхон, у него размеры 71 на 21 километр.
Начали собираться. Королёвы пакуют машину. Мартынов танцует национальный бурятский танец. Холодно, ветрено. Небо свинцовое.
Наша плитка (черт бы побрал этих китайцев!) греет воду для чая – сверху она накрыта одеялом!!! Впервые вижу, что примус, чтобы закипела вода, нужно сверху накрыть.
Ура! Наконец-то чайник вскипел! Сейчас попьем горяченького – и уедем.
Остатки шашлыка Виктор бросил чайкам. Вот интересно: их вроде бы и нет, но стоит что-нибудь кинуть вверх – они сразу откуда-то появляются.
Приехали в Хужир – это бурятский поселок на Ольхоне, административный центр острова. Он встретил нас колокольным звоном и лаем собак. Цветет сирень и акация. Все дома деревянные. Много новостроек. Ходят пьяные чёрные буряты.
Подъехали к мысу Бурхан. Похоже, мы стали невольными свидетелями какого-то важного события. Буряты рассказывают, что здесь и сейчас главный шаман Бурятии встречается с заместителем главного шамана из Монголии (выходит, у них тоже своя иерархия?) Все снимают корреспонденты.
Возвращаемся на пароме. Ребята сидят в машине – очень холодно… А мне тем временем водитель туристического автобуса из Иркутска рассказывает много интересного. Например, про ветер сарма (ударение на последнем слоге). Он зарождается в ущелье и идет между Ольхоном и берегом на Байкал. Этот ветер сильнее бургузина (в песне «Эй, бургузин, пошевеливай вал» речь идет не о человеке непонятной национальности, а о ветре). Бургузин «добрее» – он расходится по глади озера. А сарма – это страшно. О его появлении предупреждают синоптики – и тогда суда прячутся в бухты, стараются укрыться и люди, и животные. Он идет, как кинжал, поднимая вверх камни больше двух мужских кулаков.
…Едем назад. Грустно…
Названия поселений какие интересные: Зады, Куда, Туда, Анга, Унга, Ордынск, Усть-Ордынск, Капсал, Ёк, Оёк, Оёчек, Зима, Мальта, Кударейка, Забитуй... Пельменная там – «позняя», от слова «позы» – это пельмени в нашем понимании, только другой формы и с другой начинкой, по-моему, с бараниной.
Проезжаем Иркутск – какой-то разбросанный, неуютный город. Такое впечатление, что его строили несколько архитекторов, или такого вообще не было. Грязно. Возле высотных домов даже нет тротуаров.
Дошли до Тулуна. Ночевали в гостинице. С каким удовольствием мы все приняли душ! «Наклюкавшись», улеглись спать.
28 июня
Утром сдали номер, позавтракали, покидаем Тулун.
В Тулуне очень интересные дома, «чешуйчатые» – у нас так дранкой накрыты некоторые старые крыши, а тут – стены. Красиво!
От Тулуна до Шербет – «зубодробилка», дорога никакая.
Проехали реку Мартыновка – как в гостях у родни побывали!
Навстречу шел наш белорусский поезд «Звязда» – приятно встретиться с земляком!
По всему маршруту видели сотни японских машин, которые водители гнали из Владика (Владивосток – Л.М.) в Красноярск – а это почти 3 тысячи верст! Но это оправдано – японское качество говорит само за себя. За всю дорогу Виктор ни разу не открыл капот, не подкрутил ни одну гайку…
За время путешествия 17 раз пересекали «Транссиб».
В 16 часов приехали в Красноярск. Ног не чувствую…
29-го отдыхаем и занимаемся домашним хозяйством. З0-го в Красноярске празднуется день города – сходили на праздник: парад всех предприятий, показ ретро-автомобилей.
В ГОСТИ К ЛЕНИНУ
1 июля
Сегодня мы едем в Абакан. Выехали рано, в 6.30. Туман закрывает зеленые сопки, покрытые богатой тайгой.
Въезжаем в Хакасию. Это степи, обрамленные какими-то почти бархатными сопками.
В Хакасии хорошо развито сельское хозяйство. До того почти нигде не видели засеянных полей, а тут все зеленеет. И наши трактора, «Беларусы»! Привет родине!
Приехали в Шушенское, известное каждому советскому школьнику как место сибирской ссылки Ленина. Там и сейчас действует музей под открытым небом, посвященный «вождю мирового пролетариата».
В ленинском музее 22 предмета – подлинные, из того времени, когда жил Ленин. В том числе – и знаменитая лампа с зеленым абажуром, коньки, на которых он зимой катался с Надеждой Константиновной Крупской – она приехала в Шушенское вместе с матерью и жила в соседнем доме, пока они с Ленином не поженились.
Ленину не разрешалось работать. Ему платили 8 рублей в месяц, которые он отдавал за еду и постой хозяину. Для сравнения: зарплата писаря в то время составляла 700 рублей в год.
Посетили дома тогдашнего бедняка, середняка, богача, лавку, кабак. Узнали, что лавку вел целовальник – тот, кто целовал крест, что не будет обманывать людей в лавке. При входе в лавку – не более двух ступеней, чтобы пьяный, если даже упадет, не расшибся.
Познакомились с народными ремеслами: видели работу бондаря, смотрели, как делали деревянные ложки – баклуши, оттуда и пошёл фразеологизм «бить баклуши». Я знала и раньше, что баклуши – это черновые заготовки для ложек, их строгали дети с самого малого возраста, а затем уже взрослые скребками доделывали ложки, но сам процесс видела впервые. Ложки делались «по хлебалу»: для маленького «хлебала» – малая ложка, для большого – соответствующая.
Желающих посетить музей – масса, мы полчаса ждали экскурсовода. Поинтересовалась, как же выжил музей в перестроечные времена, когда партии не стало, и музей Ленина стал как бы ненужным. Оказывается, музею пришлось перестроить свою работу: тут стали показывать жизнь и быт жителей Шушенского, в том числе и Ленина. Этим они, по большому счету, сохранили и деревню, которая живет за счёт музея.
Дома – из мощных лиственниц. Пол – та же лиственница, распиленная надвое. Дом заканчивали строить на Троицу – отсюда пословица «Без Троицы дом не строится». При домке обязательно были флигель, навес, амбар, баня. Скотный двор огорожен забором.
В доме есть «бабский угол», а в нем – длинная, как мы бы сказали, полка (скорее – балка), где стоит кухонная утварь, посуда. Называется она грядкой. Невестку свекровь выбирала такую, чтобы могла под грядкой пройти, не нагибаясь.
Потом мы поехали на Саяно-Шушенскую ГЭС – многие, наверное, помнят, какая жуткая авария произошла там в 2009 году, когда погибло 75 человек.
Саяно-Шушенская построена в 1975 году, ее мощность 644 мегаватт, высота – 240 метров, длина – один километр.
Подъезжая к ГЭС, видели ущелье с высоченными скалами по обоим берегам. Они настолько высокие, что стоишь рядом – и кажется, будто бы падаешь навзничь.
Назад ехали с чувством прикосновения к чему-то неземному.
4 июля
Мы уезжаем…Тепло прощаемся на вокзале с нашими гостеприимными друзьями Королевыми, удивительно теплыми и светлыми людьми, которые за это время стали почти родными…
Теперь дорога идет в обратном порядке: Красноярск, Новосибирск, Омск, Екатеринбург, Пермь, Киров, Горький (железнодорожная станция Нижний Новгород называется по-прежнему, по-советски), Владимир, Москва...
Орша! Ура – Беларусь! Как приятно видеть своих людей – чистенькие, опрятные, аккуратные, даже самые пожилые и небогатые. И всюду цветы, цветы… В России мы их не видели нигде.
На календаре – 8 июля. Мы – дома!!!
За время нашего путешествия мы проехали 15 тысяч километров, из них 5 тысяч – на машине. Видели Урал, Сибирь, Байкал, Саяны, Красноярские столбы, Хакасию... Улов на Байкале составил около 10 кг (самая большая рыбина потянула на 2 750 гр). Климат в Сибири – бесподобный: при температуре +38 не потеешь, не задыхаешься, за две недели мы не выпили ни одной таблетки.
Впечатления – незабываемые. Остается только благодарить судьбу и наших друзей, что нам удалось осуществить свою мечту и все это увидеть, познать, почувствовать…
Люди, жизнь прекрасна и удивительна!
---------------------------------------
Записала Нина РЫБИК.
